Анализ религиозно-этнического фактора в конфликте в Ираке

Как самостоятельное государство Ирак сформировался в 1931 году, и уже тогда в нем возникли серьезные этно-религиозные противоречия. Страна - полиэтническая и поликонфессиональная. Большинство населения исповедуют ислам, однако 3/5 его жителей – шииты, остальные сунниты. По этническому признаку – 75% страны арабы, 20% – курды [2, с. 91].

На протяжении 2010-х годов все отчётливее становится заметно, что в Ираке существуют четкие линии распада. В стране крайне высок уровень сепаратизма, который усиливается за счет поддержки сторон извне, высокого уровня насилия в стране, постоянный вооруженных столкновений и терактов.

Прежде чем перейти к событиям нынешних дней необходимо упомянуть об истории становления современного государства Ирак.

В 1958 году был убит король Фейсал II, прервана династия Хашимитов, и к власти пришли военные. В стране началась гражданская война, в которой значительную роль играла партия арабских националистов Баас (образованная в 1949 году). Череда государственных переворотов закончилась, когда к власти в 1978 году пришел Саддам Хуссейн, правивший страной до 2003 года.

В годы правления Саддама Хуссейна страна формально придерживалась более светского режима. Однако авторитарный правитель все же поддерживал суннитскую верхушку, именно они были его приближенными. Конечно, среди правящей элиты встречались и шииты, но в крайне малом количестве и не на самых важных должностях. Армия и вооруженные силы целиком контролировались суннитами. Более того в ходе войны с Ираном шииты подвергались притеснениям, считались пятой колонной, которая вполне может примкнуть к врагу. Следовательно, иракцы-шииты все дальше отдалялись от власти. [5,c. 81-82].

Наиболее остро противоречия между суннитами, шиитами и курдами проявились после 2003 года, когда США и Великобритания провели интервенцию и сместили режим Саддама Хуссейна. Западные страны постарались привнести в страну демократические институты и ценности, которые только усилили противоречия между сторонами. Свержение режима, демонтаж сложившихся институтов привел к образованию вакуума власти, который сразу стали заполнять милицейские структуры, разделенные по этно-религиозному признаку. [3, с. 148].

Ирак стал парламентской республикой, в основе которой лежит распределение мест межу суннитами, шиитами и курдами.

Суннитская сторона конфликта представлена остатками баасистских структур и бойцами «Аль-Каиды», которые так же прибывали в страну из Саудовской Аравии, Сирии и Иордании. Тем не менее, отчетливо наблюдается тенденция, что и так небольшое по сравнению с другими силами количество суннитов в стране сокращается.

После 2003 году в Ирак вернулись или переехали, если были образованы за границей, многие шиитские партии и другие политические организации, которые были запрещены при бааситском режиме. При оккупации США составили временное, переходное правительство в Ираке, назначив на ключевые должности представителей шиитов, чтобы повлиять и тем самым погасить наиболее активное сопротивление американской интервенции со стороны суннитов.

Третья сторона конфликта – курды. Изначально они представляли значительные силы на севере страны, а с принятием Конституции на референдуме 15 октября 2005 года и формированием стране федеративного устройства их мощь усилилась. Страна была поделена на регионы, провинции и местные администрации, следовательно, был признан суверенитет Курдистана, который и так уже 10 лет существовал на данной земле [6, с. 151-152].

Окончательная легитимация власти в Ираке произошла в декабре 2005 года, когда обладающая большинством шиитская партия назвали премьер-министром страны Нури аль-Малики.

Общая ситуация в стране сложилась таким образом, что отдельные регионы контролируются разными силами и даже столица поделена на филиалы. Фактически в 2005-2008 годах в Ираке развернулась гражданская война между суннитами и шиитами. В ходе чего партии приняли более радикальный характер, а так же были созданы различные вооруженные группировки [5, с.82].

В 2010-2011 годах Барак Обама вывел войска из Ирака, что привело к еще большей дестабилизации региона, так как исчезла внешняя контролирующая сила и непосредственно общий враг. В стране начались этнические чистки и буквально война всех против всех. Относительно избежать этого удалось Курдистану, который с 2006 года строил в регионе единую государственность с независимой экономикой и правительством.

Этнические чистки фактически поставили на грань выживания иракские религиозные меньшинства. Так за семь лет после падения режима Хуссенйа количество христиан уменьшилось вдвое, против йезидов вилась полномаштабная резня, сопровождающаяся обращением людей в рабство, а в столкновениях шиитов и суннитов погибли тысячи людей [5, c. 82].

События 2011 года в Сирии и все большая поддержка Башара Асада со стороны шиитской власти привело к созданию суннитами в 2013 году организации «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) («ИГИЛ», террористическая группировка, деятельность которой запрещена в России, – прим. ред.). Руководителем ее с 2010 г. является Абу Бакр аль-Багдади. В организации объединились отделения «Аль-Каиды» и представители бааситского подполья, а так же офицеры времен Саддама Хусейна. США вернулись в регион для противоятояние уже ИГИЛ [4, c. 343].

С 2014 года атаки ИГИЛ приняли полномасштабный характер и к концу года контролировал 40% территорий Ирака и значительную часть Сирии, захватывая нефтяные месторождения, формируя собственную систему налогообложения, порядки общества халифата, сопровождающиеся массовыми казнями. Наибольшим гонениям подвергались этнические и религиозные меньшинства, курды и христиане [6, c. 153].

Все это привело к изменениям в иракском парламенте и отставке Нури аль-Малики.

Интересно отметить, что выделяются разные взгляды на возможность дальнейшего существования Ирака как единого государства. Российские исследователи отмечают, что страна фактически уже расколота на три части, которые стремятся к независимости и вряд ли смогут объединиться. Это связано в первую очередь с тем, насколько разобщен политический строй в Ираке в принципе. Парламент слаб и действует с перебоями. Даже внутри шиитского движения есть свои противоречия. Бывший премьер-министр Нури аль-Малики и его (на 2017 год) преемник Хайдер аль-Абади враждуют, наиболее влиятельным шиитским лидером страны является Великий аятолла ас-Систани, а шиитская «Армия Махди» Муктады ас-Садра намного боеспособнее правительственной армии. Особая тема – сепаратизм Басры с её нефтяными месторождениями и портом, позволяющим организовать экспорт нефти [5, с. 82-83].

Точка зрения американского военного исследователя Джеймса Ф. Даннигена же гласит, что, несмотря на внутренние противоречия, деятельность террористических организаций и практически сформировавшееся независимое государство Курдистан, Ирак должен остаться единым. Хотя эти данные и указаны до 2015 года включительно, можно предположить, что последние события повлияют на анализ ситуации [1, c. 150].

На данный момент крайне сомнительна возможность существования единого Ирака. Распад страны фактически произошел. Без сил оккупации или авторитарного режима удержать страну в целости не удается. Этноконфессиональные объединения стремятся создать свои национальные государства.

В конфликте в Ираке этноконфессиональный фактор является главным стержнем интеграции сторон. Благодаря ему группы увеличивают свою сплочённость и определяют врага. Учитывая, что оба этих факторов невозможно или крайне трудно изменить, так как одно это ценности, другое прирожденная особенность, то и разрешить конфликт с помощью компромисса невозможно. Специалисты рассматривают здесь возможность заключения временного соглашения между странами, которое все равно закончится новым конфликтом.