Развитие института неосновательного обогащения в России

Development of the institution of the unjust enrichment in Russia

Evgeniy Gusev

Graduate student Omsk law academy – OmUA, Russia, Omsk

Аннотация: В данной статье рассматривается развитие, совершенствование института кондикций, которое показывает необходимость разграничения неосновательного обогащение от смежных гражданско-правовых институтов. Выявлен и обоснован принцип, исторически сложившийся в гражданском законодательстве ряда стран о выделение кондикционных обязательства в самостоятельный институт.

Abstract: In this article the development and improvement of the institution of the unjust enrichment is considered, which shows the need of differentiation between unjust enrichment and adjacent civil institutes. There was revealed and justified the principle of allocation the unjust enrichment in independent institute, which was historically developed in the civil legislation of a number of countries.

Ключевые слова: кондикция, неосновательное обогащение, исторические аспекты, правопреемство, развитие права

Keywords: condictio, unjust enrichment, historical aspects, succession, development of the right

Изменения, затронувшие политическую и экономическую жизнь страны после распада СССР и активного реформирования законодательства, отразились на возникновении новых способов получения выгоды в материальном плане, но без имеющихся на то правомочий. Неосновательное обогащение, или кондикция - один из старшейших институтов частного права, появившийся еще в Древнем Риме и применявшийся для восстановления нарушенных прав при незаконном переходе каких-либо вещей или ценных благ от одного субъекта к другому, если переход происходил без надлежащих на это оснований. Главной целью подачи кондикционных исков, а также целью судебного разбирательства по таким видам требований всегда являлось восстановление справедливости, воссоздание нарушенного законного порядка.

Институт неосновательного обогащения получил свое развитие и в российском праве. Новак Д.В. отмечает следующее обстоятельство, что развитие и дальнейшие изменения права исходят к дореволюционным учениям видных российских деятелей и прослеживается дальнейшее постепенное развитие. российские дореволюционные правоведы в качестве основного источника своих знаний и представлений об институте неосновательного обогащения в общих чертах и понятия обогащения, в частности, использовали работы своих немецких коллег, а также источники римского права. Хотя в судебных актах Сената и нижестоящих судов законами Российской империи обязательства из неосновательного обогащения не регламентировались, в определенные периоды на некоторых территориях, входивших в состав империи, применялся ряд местных нормативных актов, в той или иной степени регулировавших требования о неосновательном обогащении, речь, в частности, идет о Царстве Польском, а также Лифляндской, Курляндской и Эстляндской губерниях [4].

В Гражданском кодексе РСФСР 1922 г. неосновательное обогащение было впервые указано в качестве самостоятельного источника возникновения обязательств наряду с договором и правонарушением. Этому институту был уже посвящен отдельный раздел 12 «Обязательства, возникающие вследствие неосновательного обогащения», состоящий из 4 статей [3]. Такое название правовых отношений было встречено критикой в научной литературе. Как итог, законодатель отказался в дальнейшем от такой формулировки. Будущее развитие отношений показало, что это было напрасным изменением. В статье 399 Гражданского кодекса РСФСР 1922 г. содержалась общая норма, регламентирующая обязательства из неосновательного обогащения: «Обогатившийся за счет другого без достаточного установленного законом или договором основания обязан возвратить неосновательно полученное имущество или имущественные права. Обязанность возврата наступает и тогда, когда основание обогащения отпадет впоследствии» [2].

Достаточно спорным и неразрешенным вопросом в ГК РСФСР 1922 г. была возможность подачи искового заявления в результате неосновательного обогащения к лицу, который обогатился с помощью или благодаря третьему лицу. Примером этого является обогащение лица в результате передачи ему другом или знакомым имущества, полученного последним без необходимых на то оснований.

Статья 400 ГК РСФСР 1922 г. гласила, что неосновательно обогатившийся обязан возвратить или возместить все доходы, которые он извлек или должен был извлечь из неосновательного полученного имущества с того времени, когда он узнал или должен был узнать о неосновательности обогащения. Следует отметить, что современный Гражданский кодекс РФ дублирует положения указанной статьи, несмотря на то, что их разделяет временной рубеж более чем в 70 лет [2].

Дальнейшее развитие кондикционных обязательств можно проследить на примере принятого Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. По идеологическим соображениям название рассматриваемых обязательств в кодексе 1964 г. сформулировано без слова «обогащение»: «Обязательства из неосновательного приобретения или сбережения имущества». Им посвящена глава 42, объединяющая в себе всего две статьи [2].

Как отмечает Ушивцева Д. А.: «При действии ГК РСФСР 1964 г. в ст. 473 неосновательное обогащение рассматривалось в законодательстве и в науке как своеобразный резервный (запасной) институт, сфера применения которого «определялась по остаточному принципу», если нарушенные интересы потерпевшего не могли быть защищены с помощью вещного, договорного или деликтного исков [6]».

Анализируя нормы ГК РСФСР 1964 г., которые посвящены обязательству из неосновательного обогащения, можно сделать вывод, что в целом этот правовой институт не подвергся кардинальным изменениям, продолжая традицию правопреемства, сохранении принципов.

В конце XX века российское право, изменяющееся в угоду изменениям политического, экономического и социального строя, узнало новое основание, наличие которого делает невозможным применение норм о неосновательном обогащении. Этим основанием является приобретательная давность, которая появилась в отечественном законодательстве в ст. 50 Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. [5]

В настоящее время нормативно-правовым актом, который регулирует кондикционные обязательства, является действующий Гражданский Кодекс РФ, а именно глава 60, принятая, как и вся вторая часть в 1996 г.

В действующей редакции Гражданского кодекса отношения вследствие неосновательного обогащения регулируются наиболее полным образом, если сравнивать с предыдущими нормативно-правовыми актами. В главе 60 «Обязательства вследствие неосновательного обогащения» содержится 8 статей (с 1102 по 1109). В сравнении с нормами статей ГК РСФСР 1922 и ГК РСФСР 1964 годов действующий Гражданский кодекс более полно урегулировал правоотношения по неосновательному обогащению. Интересным фактом является то обстоятельство, что в статье 1103 нынешнего гражданского кодекса РФ законодательно были установлены соотношения с другими обязательствами и требованиями по защите прав, что является новеллой российского законодательства [1].

Статьей 1102 ГК РФ установлено, что нормы о неосновательном обогащении применяются вне зависимости от тех обстоятельств, возникло ли неосновательное обогащение в результате деятельности приобретателя имущества, собственника, третьих лиц или произошло вопреки их волеизъявлению. В данной статье прописано определение неосновательного обогащения, дающее развернутое понимание правовой природы этого обязательства. Во всех случаях неосновательного обогащения по общему правилу статьи 1104 ГК РФ неосновательно приобретенное или сбереженное имущество в натуре подлежит обязательному возврату [1].

Анализируя развитие института кондикционных обязательств, можно прийти к следующим выводам. Волна переименований, которая захлестнула наше общество, не обошла стороной и рассматриваемые обязательства. История развития и совершенствования института кондикционных обязательств показывает нам стремление теоретиков и практиков разграничить неосновательное обогащение от смежных гражданско-правовых обязательств.

Как указывает Новак Д.В., Россия унаследовала принцип, складывавшийся с конца XIX века в гражданском законодательстве Европейских стран, которые выделяли кондикционные обязательства в самостоятельный институт. Прослеживается историческая связь от Германского гражданского уложения 1896 года, проекта Российского Гражданского уложения 1899 года, Швейцарского обязательственном закона 1911 года, Гражданского кодекса РСФСР 1922 года и действующего в настоящее время Гражданского кодекса Российской Федерации [4].